Трансформация неденежного обязательства в денежное. Натуральные обязательства. Работа во всех регионах РФ

Помимо оплаты денежными средствами предприятия могут покрыть свои обязательства с помощью операций, не предполагающих оплату в денежной форме. Наиболее распространёнными из них являются:

- бартерные операции;

- зачёт взаимных требований;

- уступка требования долга;

- перевод долга;

- факторинг.

Бартер представляет собой эквивалентный по стоимости обмен товарами (продукцией, работами, услугами) между субъектами хозяйствования. При этом для бартерных сделок существует целый ряд особенностей, к которым относятся:

Для каждой бартерной операции необходимо иметь экономическое обоснование, в котором со ссылкой на источники указывается действующая рыночная цена товара, получаемая в обмен на реализуемые ценности, отсутствие экономического обоснования предполагает штрафные санкции;

Уплата налогов по бартерным сделкам производится по мере отгрузки товара вне зависимости от наличия встречной поставки;

Реализация товара, полученного по бартеру, может производиться предприятием только с нулевой наценкой.

Зачёт взаимных требований допускается между предприятиями, у которых возникает встречная взаимная задолженность по договорам купли-продажи. При этом оформляется акт зачёта взаимных требований, где указывается, какие суммы и по каким расчётно-платёжным документам зачитываются между сторонами.

В отличие от бартерных сделок, где обмен товарами (работами, услугами) предусматривается договором, при зачёте взаимных требований задолженность возникает в результате неисполнения каждой из сторон обязательств по договорам купли-продажи.

Уступка требования долга представляет собой трёхстороннее соглашение, согласно которому Первоначальный кредитор уступает Новому кредитору право требования долга с должника в обмен на прекращение собственных обязательств перед Новым кредитором. При этом осуществляется зачёт взаимных требований, если в результате уступки требования долга возникли встречные обязательства.

Перевод долга представляет собой трёхстороннее соглашение, согласно которому Первоначальный должник перепоручает погашение своего долга перед Кредитором Новому должнику взамен на прекращение обязательств Нового должника перед Первоначальным должником. При этом осуществляется зачёт взаимных требований, если в результате перевода долга возникли встречные обязательства. Договоры перевода долга необходимо регистрировать в налоговой инспекции по месту расположения Первоначального должника.

Договора уступки требования долга и перевода долга вступают в силу только после подписания их всеми тремя заинтересованными сторонами.

По договору финансирования под уступку денежного требования (факторинга ) одна сторона (фактор) обязуется другой стороне (кредитору) вступить в денежное обязательство между кредитором и должником на стороне кредитора путём выплаты кредитору суммы денежного обязательства должника с дисконтом. В дальнейшем фактор взыскивает с должника долга самостоятельно, используя документы, предоставленные кредитором. Факторинг может быть открытым (с извещением должника) и закрытым, с правом регресса (в случае невыполнения должником своих обязательств кредитор обязуется погасить задолженность должника перед фактором в полном объёме) и без права регресса. В качестве фактора, как правило, выступают банки и иные финансовые организации, поскольку для проведения факторинговых операций требуется лицензия Национального банка.

Обязательства предприятия могут быть оформлены стандартной ценной бумагой – векселем, после чего эти обязательства могут стать объектом сделок купли-продажи, мены и т.п.

Векселя представляют собой обязательства должника выплатить определённую сумму средств векселедержателю по истечении установленного срока. Векселя делятся на простые и переводные.

Простой вексель эмитируется должником и содержит обязательство по выплате денег кредитору или иному векселедержателю, которому кредитор передаст вексель в установленном порядке, при передаче векселя на нём делается передаточная надпись (индоссамент), подписываемая передающей стороной, а также заключается договор и оформляется акт приёма-передачи.

Переводной вексель (тратта) эмитируется должником (трассантом) и содержит предложение третьему лицу (трассату), имеющему обязательства перед должником, выплатить определённую сумму денег в определённый срок кредитору.

Векселя могут быть проданы, подарены, отданы в долг, могут выступать в роли залога или иного обеспечения обязательств. Векселя могут быть учтены в банке, при этом векселедержателю выплачивается номинальная стоимость векселя за вычетом дисконта, а банк затем сам получает деньги по векселю у векселедателя.

Другие субъекты хозяйствования могут выступать в роли гарантов по обязательствам векселедателя (авалировать вексель), либо обязаться уплатить по векселю вместо векселедателя (акцептовать вексель). Передача векселя векселедержателем другому лицу является способом неденежного прекращения обязательств. Для выпуска векселя необходимо зарегистрировать эмиссию в Комитете по ценным бумагам при Министерстве финансов РБ и получить соответствующее разрешение.

Кроме того, в соответствии с Указом Президента Республики Беларусь от 15 августа 2005 г. №373 «О некоторых вопросах заключения договоров и исполнения обязательств на территории Республики Беларусь» (в ред. Указа Президента Республики Беларусь от 24.08.2006 №523) установлено, что на территории Республики Беларусь с 01.08.2005 г. по 31.12.2008 г. при осуществлении предпринимательской деятельности организации и индивидуальные предприниматели, если иное не установлено Президентом Республики Беларусь, не имеют права:

заключать договоры мены, а также прекращать обязательства по возмездным договорам новацией, предоставлением взамен исполнения отступного без поступления в установленном порядке денежных средств организации, индивидуальному предпринимателю;

прекращать обязательства без поступления в установленном порядке денежных средств организации, индивидуальному предпринимателю с превышением предельных нормативов прекращения обязательств, ежегодно утверждаемых Советом Министров Республики Беларусь по согласованию с Президентом Республики Беларусь.

Ограничения, установленные в части первой настоящего пункта, не применяются:

в случаях, когда деятельность по заключению договоров мены не является предпринимательской, поскольку имеет разовый характер и не направлена непосредственно на извлечение прибыли;

при расчетах с бюджетом, в том числе по налогам, сборам (пошлинам) и другим обязательным платежам;

при расчетах векселями Правительства и Национального банка;

при расчетах за услуги по транзиту и транспортировке природного газа, поставляемого открытым акционерным обществом "Газпром";

при зачете встречных однородных требований по договорам купли-продажи, подряда, возмездного оказания услуг в связи с использованием товаров (работ, услуг) в собственном производстве;

в случае прекращения обязательства без поступления в установленном порядке денежных средств организации, индивидуальному предпринимателю в связи с невозможностью его исполнения либо на основании акта государственного органа;

при расчетах по погашению банкам банковских кредитов и процентов за пользование ими.

Неисполнение или ненадлежащее исполнение руководителем организации либо индивидуальным предпринимателем установленных законодательством ограничений осуществления мены и прекращения обязательств влечет наложение штрафа в размере до 30 базовых величин.

Договоры и обязательства, заключенные до вступления в силу настоящего Указа, исполняются в порядке, установленном законодательством, действовавшим до дня вступления в силу данного Указа, в течение не более одного года, без права продления срока их действия.

Совет Министров Республики Беларусь ежегодно годах в установленном порядке утверждает предельные нормативы прекращения обязательств без поступления денежных средств юридическому лицу, индивидуальному предпринимателю.

"К кредиторам по неденежным обязательствам, а равно к наличию или отсутствию у должника задолженности по таким обязательствам, наличию или отсутствию у должника возможности по их удовлетворению Закон о банкротстве относится с последовательным безразличием". *(323) Ни инициировать конкурсный процесс, ни заявить свои требования в целях участия в деятельности собраний и комитетов кредиторов неденежный кредитор не может. Исходя из этого возникает мысль о незащищенности неденежных кредиторов в конкурсном процессе. Так ли это? И если так, следует ли признать целесообразным внесение в Закон изменений, связанных с уравниванием статуса денежных и неденежных кредиторов?

В настоящее время неденежный кредитор в целях участия в конкурсных отношениях может выразить свое требование в денежной форме путем расчета убытков, вызванных неисполнением либо ненадлежащим исполнением обязательства должником (естественно, кредитор должен действовать в соответствии с нормами Закона или договора, предоставляющими стороне право отказаться от договора и потребовать возмещения убытков). Требование, при этом возникшее, станет денежным. Л.А. Новоселова называет такие денежные обязательства вторичными. *(324)

Закон 1998 г. не говорил о том, что денежное требование о возмещении убытков не включается в размер обязательств, достаточных для возбуждения производства по делу о банкротстве, следовательно, такой денежный кредитор имел право инициировать конкурсный процесс. При этом для заявления о банкротстве было необходимо соблюдение признаков, касающихся минимального размера задолженности и срока неисполнения возникшего вторичного требования (на наш взгляд, он должен был исчисляться с момента отказа должника возместить убытки кредитору).

Закон 2002 г. лишил кредиторов с требованиями о возмещении убытков возможности любого участия в процедурах конкурса.

Возможность предъявить требования о возмещении убытков можно считать единственным способом защиты интересов неденежных кредиторов. Соответственно, в настоящее время такой кредитор не заинтересован в отказе от неденежного требования - в этом случае он сможет предъявить его, например, по окончании внешнего управления, если финансовое состояние должника восстановится. Кроме того, ученые высказывают очень интересную мысль, в соответствии с которой на неденежые требования не распространяется мораторий, следовательно, они могут быть предъявлены и в течение внешнего управления как должнику, так и в суд в общем порядке по правилам искового производства. *(325) Однако участвовать в процедурах конкурса такой кредитор не сможет. Сможет ли это сделать неденежный кредитор, выразивший свое требование в денежной форме? Закон 1998 г. на этот вопрос не отвечал; практика в целом пошла по пути предоставления возможности голосовать на собраниях кредиторов неденежным кредиторам, требующим возмещения убытков. В настоящее время Закон изменил эту практику, т.е. положение таких кредиторов действительно крайне невыгодно, т.е. для субъекта с неденежными требованиями нет никакого смысла настаивать на возмещении убытков.

В свете сказанного представляется нелогичной и нецелесообразной норма Закона, в соответствии с которой требования кредиторов третьей очереди по возмещению убытков в форме упущенной выгоды, взысканию неустоек (штрафов, пени) и иных финансовых (экономических) санкций учитываются отдельно в реестре требований кредиторов и подлежат удовлетворению после погашения задолженности и причитающихся процентов (аналогичная норма была и в Законе 1998 г. применительно к пятой очереди; правда, речь шла о любых убытках, включая как реальный ущерб, так и упущенную выгоду). Таким образом, на стадии удовлетворения требований Закон несколько улучшает положение кредиторов с требованиями в части убытков. Если учесть, что убытки в ряде случаев являются выражением основного требования, подобная норма Закона нуждается в корректировке. Необходимо либо изъять из п. 3 ст. 137 Закона положение об убытках, либо уточнить, что оно относится только к ситуациям, когда требование об убытках выдвигается наряду с требованиями в части основного долга. Этот вывод в принципе разделяют О. Ломидзе и Э. Ломидзе, которые предлагают соответственно толковать аналогичные нормы Закона 1998 г.: "Анализ текста п. 2 ст. 111 Закона позволяет сделать вывод, что речь в нем идет о дополнительных (применительно к основным) требованиях кредиторов пятой очереди. То есть если заявленные убытки вызваны утратой имущества кредитора, в частности, соответствуют сумме полученной должником предварительной оплаты, требование кредитора должно отражаться и удовлетворяться в составе требований кредиторов в составе пятой очереди по основной задолженности на основании п. 1 ст. 111 Закона о банкротстве". *(326)

Следует создать неденежному кредитору с денежными требованиями условия для участия в конкурсных отношениях. Безусловно, представляется невозможным уравнять статус денежных и неденежных кредиторов, поскольку, исходя из сути конкурсных отношений, их участники - кредиторы должны обладать каким-то количеством голосов - неденежные требования выразить в определенное количество голосов, да еще и наряду с денежными, представляется крайне сложным.

Для сравнения. В качестве одного из немногочисленных примеров защиты неденежных кредиторов можно привести нормы п.

1 ст. 18 Закона Грузии, в соответствии с которыми во вторую очередь удовлетворяются требования поставщика товара в отношении предприятия (подробнее об этом будет сказано ниже).

Наиболее незащищенным в конкурсном процессе является положение неденежных кредиторов, срок исполнения обязательств должника перед которыми наступает через определенное время после возбуждения производства по делу о банкротстве, особенно если по данному договору была произведена предоплата. По общему правилу, такому кредитору придется ждать наступления срока исполнения обязательства должником (если, конечно, будут отсутствовать признаки существенного изменения обстоятельств либо иные специальные основания одностороннего расторжения договора - например, для договора подряда это факт неприступления подрядчика к исполнению договора). Во избежание связанных с описанной ситуацией проблем и неприятных последствий единственное, что можно посоветовать, это на стадии заключения договора включить в него условие о праве сторон потребовать исполнения договора или возмещения убытков в момент принятия судом заявления о признании должника банкротом.

Анализ положения неденежного кредитора, существовавшего в соответствии с Законом 1998 г. и существующего ныне, позволяет сделать вывод о том, что Закон 1998 г. относился к рассматриваемым кредиторам крайне непоследовательно - вопрос об участии требования в части убытков в голосовании не решался вообще (равно как и вопрос инициирования конкурса таким кредитором); при распределении имущества требования в части убытков удовлетворялись фактически в шестую очередь.

Закон 2002 г. более последователен - кредиторы с требованиями в части убытков полностью отстранены от возможности как инициирования процесса, так и от участия в голосованиях (п. 2 ст. 4; п. 3 ст. 12 Закона), но при удовлетворении требований их положение несколько улучшилось - реальный ущерб приравнен к основному долгу.

При этом статус неденежных кредиторов стал более определенным - в силу п. 5 ст. 4 Закона 2002 г. им предоставлено право обращаться с требованиями к должнику во внеконкурсном порядке (ранее такая возможность была весьма дискуссионной, что на практике влекло ущемление прав неденежных кредиторов).

В связи со сказанным выше возникает еще одна серьезная практическая проблема - проиллюстрируем ее на следующем примере.

Практический пример

В деле о несостоятельности (банкротстве) АО "Т" было введено наблюдение, после чего один из неденежных кредиторов - АО "Ю" - обратилось в суд во внеконкурсном порядке с требованием об исполнении обязательства. Арбитражный суд отказал неденежному кредитору в удовлетворении его требования, состоящего в предоставлении товаров, на основании п. 1 ст. 22 Закона РФ "Об исполнительном производстве", мотивируя тем, что указанная норма предполагает приостановление исполнительного производства на основании возбуждения судом конкурсного процесса.

Возникает вопрос: может ли неденежный кредитор настаивать на исполнении своих требований в течение конкурса, т.е. подлежит ли применению п. 1 ст. 22 Закона "Об исполнительном производстве"? Отрицательный ответ приводит к тому, что неденежный кредитор не может получить внеконкурсное удовлетворение (а, как было сказано выше, участвовать в мероприятиях конкурса, выразив требования в убытках, он не может тоже). Поэтому указанное толкование представляется недопустимым (хотя, учитывая продолжниковый уклон действующего законодательства, не исключено, что практика пойдет по этому пути, фактически блокирующему осуществление неденежным кредитором своих прав).

Представляется необходимым следующее толкование: п. 1 ст. 22 Закона "Об исполнительном производстве" применяется в тех случаях, когда речь идет об исполнительном производстве по требованиям денежным, которые могут участвовать в конкурсных процедурах. Соответственно, применительно к неденежным кредиторам приостановления не происходит, т.е. они имеют право на основании п. 5 ст. 4 Закона 2002 г. заявить требование во внеконкурсном порядке, получить решение суда и исполнить его в рамках исполнительного производства на любой стадии конкурса.

Такое толкование создает исключительно благоприятный режим для неденежных кредиторов, что в некоторых ситуациях может не соответствовать интересам должника, а также других кредиторов.

Иллюстрацией может служить следующий пример: требования неденежного кредитора, подтвержденные решением суда, полученным во внеконкурсном порядке, состоят в передаче кредитору 70% готовой продукции, т.е. имущества, необходимого должнику для осуществления реабилитационных мероприятий.

Основным принципом удовлетворения требований кредиторов в банкротстве является определение объема прав кредитора размером его требования и его природой. В соответствии с Федеральным законом от 26 октября 2002 г. №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) в реестр требований кредиторов могут быть включены и удовлетворены в порядке ст. ст. 71 и 100 Закона о банкротстве, только денежные требования. Особый интерес представляет вопрос отграничения и трансформация денежных требований в неденежные.

Должен быть установлен некий критерий, порог минимальной задолженности, согласно которому контрагента можно будет признать банкротом, при этом все неденежные требования должны быть проклассифицированы по общему для всех критерию. Таким образом, необходим эквивалент, в котором можно оценить неденежные обязательства. Таким эквивалентом может быть расчет убытков и иных потерь, которые понесет кредитор, если требование не будет выполнено. Бремя доказывания должно падать на заявителя, оценивать убытки и иные потери необходимо суду.

Существует ряд видов обязательств, квалификация которых может быть неоднозначна. К ним относятся, во-первых, требования об исполнении реституционных обязательств Г. Ф. Шершеневич отмечал: «Все, что на основании сделки было передано одним лицом другому, должно быть возвращено по принадлежности» . В современном российском гражданском праве реституция используется в качестве последствия признания сделки недействительной. Согласно точке зрения некоторых исследователей реституция представляет собой неденежное обязательство, во-первых, в силу того, что ее сущность заключается в приведении сторон в первоначальное положение, во-вторых, даже в случае, если возвратить полученное по сделке в натуре сторона не может, она обязана не уплатить, а возвратить, возместить денежные средства, составляющие стоимость полученного по сделке в натуре.

На настоящий момент нет единого подхода российских судов, на основании которого реституционные требования либо признавались бы денежными, либо не признавались бы таковыми. Значительное количество арбитражных судов первой инстанции отказывают во включении реституционных требований в реестр требований кредиторов, аргументируя это тем, что «любые требования, вытекающие из реституции, в том числе и требование о возврате денежных средств, полученных по недействительной сделке, не относятся к денежным обязательствам и обязательным платежам должника или иному гражданско-правовому основанию» (данный подход иллюстрируется определением Арбитражного суда города Москвы от 19.03.2015 г. по делу № А40-44705/15; определением Арбитражного суда города Москвы от 20.02.2015 г. по делу № А40-27876/15; определением Арбитражного суда Красноярского края от 05.06.2014 г. по делу № А33-8384/2014; определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06.08.2013 г. по делу А65-16667/2013). В качестве примера можно привести постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 10.04.2015 г. № 09АП-10020/2015; постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.04.2015 г. по делу № 18АП-2633/2014; постановление Третьего арбитражного апелляционного суда по делу № А33-5991/2014; постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.02.2015 г. по делу № А65-22846/20129. Очевидно, что кредитор получает определенные убытки и ущерб, в связи с чем в судебной практике в последнее время распространяется тенденция признания реституционных требований денежными обязательствами должника. Так, указанная позиция была высказана, например, в постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.05.2015 г. № 09АП-16280/2015, постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 26.10.2015 г. № 09АП-45528/2015; постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2015 г. № 18АП-3069/2014.

Целесообразно также отметить вопросы классификации требований о возмещении убытков. С учетом определения денежных обязательств, закрепленного в ст. 2 Закона о банкротстве, убытки попадают в категорию денежных обязательств. Логичным является предположение, что кредитор, требующий возмещения убытков, что является денежным требованием, относится к конкурсным кредиторам. Согласно ст. 7 Закона о банкротстве, среди прочих обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом может конкурсный кредитор, которым на основании ст. 2 указанного Закона является кредитор, заявляющий денежное требование. В соответствии со ст. ст. 2 и 7 Закона о банкротстве кредитор, заявляющий требования о возмещении убытков является конкурсным и наделен правом инициировать процесс банкротства. Однако, в п. 2 ст. 4 Закона о банкротстве закреплено, что убытки, подлежащие возмещению за неисполнение обязательства, не учитываются при определении наличия признаков банкротства, таким образом, они являются неденежными, а кредиторы, заявляющие требования о возмещении убытков, не могут подать в суд заявления о признании должника банкротом. Так, коллизия норм Закона о банкротстве приводит к тому, что убытки, как вид денежных обязательств, не учитываются при признании кредиторов конкурсными и наделении их правом инициации процесса банкротства.

Для участия в процессе банкротства неденежному кредитору необходимо трансформировать первоначальное обязательство должника в денежное. Исследователи отмечают, что основные способы трансформации неденежного требовния в денежное основываются на ст. ст. 15, 393, 397, 405, 450 и 453 Гражданского кодекса Российской Федерации . Указанные статьи отсылают к возмещению кредитору убытков, что, как уже было отмечено выше, приводит к коллизии норм Закона о банкротстве. Представляется, что при банкротстве всякое измерение правовой защиты, которая могла быть решена в рамках property rule должна преобразоваться в liability rule , так как кредитор уже находится под угрозой невыполнения обязательства в натуре, и ранжирование по потенциальному размеру ущерба могло бы быть справедливым.

1. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995.

2. Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Правовые основы несостоятельности (банкротства). М., 2007.

3. Guido Calabresi and A. Douglas Melamed, Property Rules, Liability Rules and Inalienability: One View of the Cathedral, 85 Harvard Law Review 1089 (1972).

Первого июня вступили в силу поправки в ГК РФ, которые коснулись обеспечения прав кредитора как по денежным, так и неденежным обязательствам в том числе речь идет о взыскании денежной суммы за неисполнение судебного акта (ст. 308.3 ГК РФ,

Суть новеллы сводится к обеспечению прав кредитора по обязательству путем присуждения в его пользу денежных средств на случай неисполнения должником судебного акта. При этом ст. 308.3 ГК РФ делает ссылку на пункт 1 ст. 330 ГК РФ. Такой способ защиты прав кредитора не препятствует применять к должнику меры ответственности за ненадлежащее либо неисполнение обязательств (гл. 25 ГК РФ).

Из положений ст. 308.3 ГК РФ и постановления № 22 ПВС РФ следует, что денежная сумма за неисполнение судебного акта представляет собой ответственность именно за неисполнение судебного акта, а значит, основание его применения отлично от оснований ответственности за нарушение обязательства (неустойка, проценты по статье 395 ГК РФ и пр.).

С момента поправок прошло достаточно времени, и сегодня суды уже вынесли первые решения, которые позволяют выявить ключевые моменты реализации новых положений закона.

Денежное обязательство представляет собой такое обязательство, в силу которого на должнике лежит обязанность уплатить деньги. Иными словами, деньги выступают именно в качестве средства платежа.

Соответственно, к неденежным обязательствам относятся иные обязательства, где деньги не играют роль платежного средства: обязанность выполнить работы, вернуть индивидуально-определенную вещь и пр. При этом мы не имеем в виду неимущественные обязательства, указывая на них, мы прямо это оговариваем.

Денежные обязательства

Положения ст. 308.3 ГК РФ (астрент) не исключают ее применения к денежным обязательствам, поскольку требование о взыскании долга квалифицируется как присуждение к исполнению обязанности в натуре (ст. 12 ГК РФ). Иной способ защиты права, который был специально применим к денежным требованиям, в статье 12 ГК РФ отсутствует.

Однако в вопросе применения положений этой статьи к денежным обязательствам мнения судов разнятся.

С одной стороны, суды не применяют эту норму к денежным обязательствам. Причина такого толкования законодательства судами в следующем: п. 2 постановления № 22, который предусматривал астрент по денежным обязательствам, был отменен Верховным судом РФ (п. 133 постановления Пленума от 23.06.15 № 25) спустя двадцать три дня после начала действия ст. 308.3 ГК РФ. Вероятно, суды расценили такое обстоятельство как невозможность применения ст. 308.3 ГК РФ к денежным требованиям (решение Арбитражного суда Ростовской области от 17.09.15 по делу № А53-19483/2015.

Правила ст. 308.3 ГК РФ в отличие от пункта 3 постановления № 22 распространяют свое действие только на гражданско-правовые отношения и не регулируют публично-правовые.

До введения этой статьи суды отказывали в применении пункта 3 постановления № 22 к публично-правовым отношениям, если регулирование предполагало возможность возмещения потерь для истца. Например, пункт 10 статьи 176 НК РФ – за нарушение срока возврата налога (отказные определения Верховного суда РФ от 28.08.15 по делу № А56-30865/2013, от 09.06.15 по делу № А40-13892/12).

Кроме того, первые судебные акты, которые приняты после внесения изменений, также подтверждают, что положения ч. 1 ст. 308.3 ГК РФ не подлежат применению к публично-правовым отношениям.

С другой стороны, в судебной практике уже появились решения, по которым суды в отношении денежных требований присуждают также проценты на случай неисполнения судебного акта.

Так Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области в решении по делу № А56-49888/2015 применил ст. 308.3 ГК РФ к отношениям по взысканию денежных средств – установлена обязанность должника выплачивать истцу 3,09 рубля за каждый день неисполнения судебного акта с даты его вступления в законную силу. Более того, есть судебные акты, в которых суды присуждали астрент не только по основному требованию, но и на взысканные проценты за пользование чужими денежными средствами по статье 395 ГК РФ.

В отказных решениях судов истец предъявлял ко взысканию неустойку, начисленную на сумму долга, и суд удовлетворял такие требования. А в тех судебных актах, где требование истца применить ст. 308.3 ГК РФ удовлетворяли, речь о неустойке не велась.

Поскольку достаточная практика пока не сформировалась, можно лишь предположить, что одной из причин неприменения положений ст. 308.3 ГК РФ стало в том числе исключение двойной ответственности за нарушение одного обязательства.

Неденежные обязательства

Касательно применения ст. 308.3 ГК РФ к неденежным обязательствам в настоящее время противоречий нет. Суды единообразно признают возможность взыскания денежной суммы на случай неисполнения судебного акта в натуре. Астрент можно применить также к лицу, которое признано банкротом.

Применение ст.308.3 ГК РФ к отношениям, возникшим до 1 июня

По денежным требованиям суды по сути ретроспективно отказывают в присуждении астрента, учитывая отмену п. 2 постановления № 22. Так, если первая инстанция присудила астрент в период действия п. 2 постановления № 22, но далее решение обжаловали в вышестоящих инстанциях, то суды отменяют такие судебные акты (определение Верховного суда РФ от 18.09.15 № 304-ЭС15-3745.

Либо суды указывают на возможность пересмотра судебных актов в этой части на основании ч.3 ст. 311 АПК РФ по новым обстоятельствам в связи с отменой пункта 2 постановления № 22).

Похожих статей пока нет.

Главной особенностью натуральных обязательств является отсутствие защиты посредством гражданского иска. При этом они не являются ничтожными, и добровольное их исполнение не считается неосновательным обогащением. Натуральные обязательства связывают гражданское право с моралью общества, поскольку возникают и исполняются они по долгу совести и вследствие стремления к справедливости.

М.М. Агарков, видный ученый-цивилист советского периода развития нашей страны, автор труда "Обязательство по советскому гражданскому праву", считается одним из противников признания натуральных обязательств. Однако сам ученый признавал, что именно натуральные обязательства "являются одним из спорных вопросов теории обязательственного права" *(13). Формально отрицательное отношение к таким обязательствам можно вывести из понимания М.М. Агарковым существа конструкции обязательства. Ученый считал, что обязательство налицо лишь в тех случаях, когда неисполнение одной из сторон (должником) дает другой стороне (кредитору) право осуществить свои требования в принудительном порядке (по общему правилу через суд) и получить от должника удовлетворение.

М.М. Агарков, следуя принципу научной добросовестности, обратился к понятию натурального обязательства, выработанному в течение первых двух столетий нашей эры римскими юристами. Оно складывалось тогда из двух основных признаков: кредитор лишен права требования, а должник, исполнивший обязательство, не может требовать обратно исполненное. Натуральные обязательства, как констатировал М.М. Агарков, в римский период подвергали новации, допускали в их отношении зачет и обеспечивали ипотекой. При этом круг этих обязательств был довольно велик.

Отмечена М.М. Агарковым и роль натуральных обязательств в буржуазном праве. Особенно пристальное внимание ученый обратил на французскую научную литературу, посвященную данному вопросу. Среди изученных им можно назвать работы Потье, Биго Преамене, Планиоля, Рипера. Мысли французских цивилистов любопытны. Они утверждали, в частности, что натуральное обязательство есть моральная обязанность, восходящая к гражданской жизни. Через него закон преграждает отступление тем, кто вступил на путь морали. И важно, что суд имеет возможность с помощью натуральных обязательств подойти к отдельным случаям с критерием морали, запретив обратное истребование уплаченного.

Учебник "Гражданское право" под редакцией Е.А. Суханова. В нем особый раздел (17-й) посвящен именно натуральным обязательствам. Автор первого параграфа этого раздела Е.А. Суханов пишет, что натуральные обязательства известны отечественному гражданскому праву и предлагает их определить как "юридически действительные обязательственные отношения, требования по которым в силу прямого указания гражданского закона не могут быть осуществлены в судебном (исковом, т.е. принудительном) порядке, но добровольное исполнение по которым не является неосновательным обогащением" *(23). Натуральные обязательства, как считает Е.А. Суханов, способны к новации, некоторые из них могут даже предъявляться к зачету, а также обеспечиваться поручительством или залогом. Е.А. Суханов подчеркивает, что натуральные обязательства возникают только из договоров, прямо названных в законе, и этим отличающихся от договоров, не поименованных в ГК РФ или иных федеральных законах. Сами по себе натуральные обязательства не составляют особой подгруппы обязательств, возникающих из договоров или односторонних сделок, поскольку их обособление связано не с особым характером оснований их возникновения или их содержанием, а с отсутствием их принудительной (исковой) защиты. Профессор Е.А. Суханов выделяет три группы (вида) натуральных обязательств по действующему законодательству. Первая - это обязательства, возникающие в связи с проведением игр и пари. Вторая - обязательственные требования, по которым кредитором пропущена исковая давность, при этом произведенное должником исполнение не может быть истребовано обратно. Третья - это обязательства, возникающие из "сделок на разность": фьючерсных, а также расчетных форвардных контрактов.

В настоящее время юридическое образование не уделяет серьезного внимания категории натуральных обязательств, вследствие чего этой проблеме не посвящается монографическая литература, отсутствуют специальные статьи по данной проблематике в юридической периодике.